Дональд Трамп: «Они превращают Соединенные Штаты в другую страну. Мы становимся похожими на социалистическое или коммунистическое государство. У нас больше нет свободной прессы»

Многое произошло в мире Дональда Трампа с тех пор, как он уступил пост президента своему сопернику Джо Байдену. Мы отправились в Мар-а-Лаго, чтобы поговорить с 45-м президентом Соединённых Штатов, который переехал в свой великолепный особняк в Палм-Бич в штате Флорида. Отсюда он курирует «Trump Media and Technology Group» (TMTG).

Группа разработала новую социальную сеть после того, как Facebook, Instagram (принадлежащий Facebook), YouTube (принадлежащий Google) и Twitter закрыли учётные записи бывшего президента в начале 2021 года.

Об этом поговорим позже, а также о недавнем, потрясшем США деле: специальный следователь Джон Дарем, назначенный генеральным прокурором США, утверждает, что лицо, связанное с демократами, воспользовалось доступом к компьютерным данным в Белом доме, а также проникло в личный кабинет в резиденции Трампа, чтобы шпионить за ним. В представленном в суд документе говорится, что целью шпионажа было обосновать «выводы» и «нарратив», связывающие Трампа с российским правительством.

Но прежде, чем мы перейдём к этому, важно поговорить с Трампом о ряде других вопросов.

– Если бы Вы были президентом, Вы бы позвонили Путину и сказали бы: «Это просто неприемлемо»?

– Если бы я был президентом, я бы ему позвонил. Между мной и Путиным было взаимопонимание. Я очень хорошо ладил с Путиным. У нас были очень хорошие отношения. Он не смог бы вторгнуться в Украину. И Си Цзиньпин не посмел бы делать то, что он делает. Теперь он хочет вторгнуться на Тайвань. Этого не могло бы случиться при моей администрации.

Я не просто говорю, что нам нужно вернуть Америку к величию. Они (администрация Байдена) никогда не говорят о величии. Всё, о чем они говорят, — это коронавирус и глобальное потепление. Они хотят проверить, смогут ли мужчины участвовать в женских видах спорта. Вы видите сейчас, как  бьют рекорды? Рекорд, державшийся 11 лет в плавании, был побит за 38 секунд. Рекорды по тяжёлой атлетике побиты в таких количествах, которых раньше никто не видел. Это позор. […] Они разрушили нашу страну за один год, а у них есть ещё три года. Я не знаю, что ещё произойдет, потому что наша страна никогда не опускалась так низко и так быстро. Мы никогда не были в такой ситуации.

Они превращают Соединенные Штаты в другую страну. Мы становимся похожими на социалистическое или коммунистическое государство. У нас больше нет свободной прессы. Если вы сделаете важную с вашей точки зрения статью, вы не сможете её опубликовать. У нас нет честной прессы, и очень трудно распространять информацию. Пресса стала врагом народа.

У нас было самое низкое количество [нелегальных иммигрантов] на южной границе. И теперь это наибольшее число, которое когда-либо у нас было. В то же время в США ввозятся наркотики. Данные показывают, что количество ввозимых наркотиков за год подскочило в 10-15 раз. Но границу не закрывают. Стена была уже почти готова, мы собирались закончить её за три недели.

Семьи иммигрантов идут из Мексики в Аризону, США, на открытом участке границы 10 декабря 2021 г. John Moore/Getty Images

Это заставляет задуматься. Почему они (демократы) хотят, чтобы у нас была слабая армия? Почему они хотят более высоких процентных ставок и более высоких налогов? Почему они хотят, чтобы страна не имела границ? Почему они не хотят, чтобы граждане имели карточку избирателя? Зачем им города-убежища для нелегалов? Зачем хотят расформировать полицию? Это явно нехорошо. Так что, либо они тупые (и я не думаю, что это так), либо просто ненавидят нашу страну.

Я считаю, что худшим моментом было то, что они (администрация Байдена) ушли из Афганистана. Я сократил наши силы там до 2000 солдат, мы собирались уйти оттуда сильными и с достоинством, с нашим снаряжением и без смертей. То, как они ушли из Афганистана, было похоже на «Банду, не умевшую стрелять» (криминальная комедия 1971 года).

Выводить армию, прежде чем выводить мирных жителей… Теперь американцы, которые там остались, — заложники, и граждане других стран тоже там в заложниках. В Афганистане теперь есть заложники. Никто не говорит мне их число, никто не знает, сколько их. Некоторые говорят двести или триста. Это слишком много. Даже если один человек, то тоже слишком много. Но их могут быть тысячи, потому что мы вывели сначала нашу армию. Как это глупо! Администрация Байдена на самом деле дала Талибану список всех известных нам американцев, которые были там во время отступления. Это безумие. Теперь талибы знают, где  американцы, и, видимо, удерживают их. Некоторые в плену, некоторые живы, но в очень плохом состоянии.

То, как это было сделано — непростительно. Невероятно, что кто-то может быть таким глупым. Мы выглядели так, как будто сдались. В то время я разговаривал с Абдулом (Абдул Гани Барадар), лидером талибов. Был с ним очень сильный разговор, и в результате мы не потеряли ни одного солдата за 18 месяцев. А потом мы сбежали. Не было причин так быстро уходить.

– Как вы думаете, в ближайшие три года Соединенным Штатам придётся вернуться в Афганистан, чтобы навести там порядок?

– Надеюсь, что нет. Они (администрация Байдена) также отказались от аэропорта Баграм. Я бы оставил его за нами. Мой план всегда состоял в том, чтобы сохранить Баграм. Правительство США потратило миллиарды долларов на его строительство 20 лет назад. У него самая длинная и прочная взлётная полоса, и он может справиться с чем угодно. Он также расположен рядом с Китаем. Это в часе полёта от того места, где они размещают своё ядерное оружие.

Сейчас Китай захватывает Баграм. У Китая также много нашего оружия, которое они переделывают и производят сами. Мы сделали лучшее оружие в мире, вы знаете вертолёты Apache и т. д. Сейчас они изучают наши вертолёты, потому что хотят сами их производить, вот так.

И в довершение ко всему, талибы устраивают парад, на котором демонстрируют всю технику, которую мы оставили. Подумайте об этом: тысячи грузовиков, в основном бронированных, самого дорогого типа, которых не найти у местных поставщиков. 700 тыс. автоматов, винтовок, другого оружия, вертолёты, танки, приборы ночного видения, — всё это новейшее оборудование.

Они также вывезли тысячи людей из Афганистана, не зная, кто они и откуда. Позже мы заплатим за это высокую цену, вы увидите, очень высокую цену: на самолётах из Афганистана были доставлены террористы.

Самолёт ВВС США 21 августа 2021 года. «Они вывезли тысячи людей из Афганистана, не зная, кто они: на самолётах были доставлены террористы» U.S. Air Force photo by Senior Airman Taylor Crul

Это одна из самых больших катастроф. Не только с точки зрения фактического ущерба, но и с точки зрения психологического ущерба. Я думаю, что это самый позорный день (или неделя) в истории нашей страны.

Просто нужно новое руководство. Я могу назвать 20 разных вещей, которые можно сделать, но они этого не сделают. Потому что, если у вас нет нужных людей, это никогда не будет сделано.

– Если говорить о нужных людях, то сейчас нас ждут промежуточные выборы, которые состоятся в ноябре (на которых избираются все члены Палаты представителей и одна треть членов Сената).

– Сейчас у нас есть большинство в Сенате, а если у нас будет ещё и Палата представителей, это будет, как тормоз, предотвращающий разрушение нашей страны: республиканцы смогут заблокировать многое из того, что делается для этого. Завоевание большинства в Палате представителей будет очень большим делом. Есть те, кто говорит, что у нас на 45 голосов больше. Я думаю, что мы сможем намного их превзойти, может быть, даже достичь большего преимущества. А кто сейчас не проголосует за республиканцев? Но до ноября ещё далеко, а тем временем демократы усердно работают, чтобы получить всё, что могут.

Трамп ссылается на опросы, показывающие, что популярность Байдена резко падает. Особенно среди его «базы» — избирателей-демократов.

 ОПРОС CNN

Клинтон: 55%  избирателей-демократов хотели, чтобы Клинтон снова баллотировался.

Байден: 49% избирателей-демократов хотели, чтобы Байден снова баллотировался.

Обама: 76%  избирателей-демократов хотели, чтобы Обама снова баллотировался.

Трамп: 75% избирателей-республиканцев хотели, чтобы Трамп снова баллотировался.

– Учитывая то, что сейчас происходит в Афганистане, думаете ли Вы, что ИГИЛ снова будет на подъёме?

– Они уже на подъёме. Важно помнить, что я хотел покинуть [Афганистан] после того, как мы ликвидировали 95% операций ИГИЛ [в Афганистане, Сирии и Ираке].

Я сказал: «Мы можем уйти сейчас».

Пусть об этом позаботятся другие страны. Пусть об этом позаботится Россия, пусть об этом позаботится Иран.

Я сказал: «С остальным они справятся», а затем пресса заявила: «Это не на 100%».

Поэтому я сказал: «Хорошо, я сделаю это на 100 процентов», и я их уничтожил — на 100%, хотя никто не верил, что это возможно.

Дым в Мосуле, опорном пункте ИГИЛ на северо-западе Ирака, после атаки ВВС США в июле 2017 г. |Ahmad Al-Rubaye/AFP via Getty Images

У нас есть великолепные генералы. Я знаю многих из них. Посмотрите, какую работу они для меня проделали. Это была прекрасная работа с ИГИЛ.

У нас также были тысячи солдат на сирийско-турецкой границе. Нам не нужно ссориться с Россией и этими странами [Сирией и Турцией], мы должны ладить с ними, в том числе и с Китаем. У нас были очень хорошие отношения с Китаем. Ковид (пандемия) – это было уже слишком, когда это пришло из Китая, из лабораторий в Ухане. […] Как можно иметь хорошие отношения с Китаем, когда умирают миллионы людей во всём мире? Китай сумел избежать наказания за нечто ужасное — за одну из самых страшных вещей, которые когда-либо случались с миром, возможно, это самое худшее. Этот вирус затронул весь мир.

– Что Вы скажете публике, которая устала от ограничений из-за коронавируса?

– Все ограничения должны быть сняты. Они ужасны и должны быть сняты. Их вообще не следовало вводить. Сначала я запретил въезд из Китая, но предоставил губернаторам решать, что они будут делать в своих штатах. Не каждый штат был закрыт. Некоторые закрыты, а некоторые нет. Некоторые остались полностью открытыми. Я сказал: «Решайте сами». С точки зрения государства, это было действительно правильно.

Демократы сошли с ума, они просто всё закрыли. Я не знаю, станет ли когда-нибудь Нью-Йорк таким, каким он был прежде, после того, что они сделали. Посмотрите, что произошло в Лос-Анджелесе. […] Люди должны продолжать жить. Вся эта идея о том, что детям нужно ходить в масках и делать прививки… — то, что они делают, это просто полное безумие.

– Если бы Вы вернулись в Белый дом, что бы Вы сделали в первую очередь?

– Если бы я вернулся сейчас? Я бы прежде всего достроил стену. Знаете почему? Потому что, когда Си Цзиньпин, Путин, Ким Чен Ын и иранские лидеры видят, как миллионы людей устремляются в нашу страну, они теряют уважение к нашей стране. Когда они видят миллионы людей, въезжающих в нашу страну из 129 разных стран, просто пересекая границу, они перестают нас уважать. Решение очень простое: нужно закрыть границу.

Они (администрация Байдена) сейчас ведут переговоры с иранцами с позиции слабости. Мы собирались заключить сделку с Ираном после выборов. Она уже была почти готова. Все были готовы заключить сделку. Они [иранцы] закрыли бы её в течение одной недели. Вместо этого сделка, о которой они говорят сейчас, является катастрофой для нашей страны.

– Как Вы думаете, должен ли Израиль опасаться политики нынешней администрации в отношении ядерного оружия Ирана?

– Я думаю, да. На данный момент кажется, что им (нынешней администрации США) всё равно, будет ли у Ирана ядерное оружие. Нельзя позволить Ирану быть ядерной державой, а я думаю, что Байден позволяет этому случиться. У Ирана есть религиозная идеология, которую нельзя принять. Этого нельзя допустить. Если он позволит этому случиться, для мира это будет ужасный день. Я думаю, что Израиль перестанет существовать. Это будет один из самых трагических моментов в истории.

Российский скандал

В конце июля 2016 года ФБР начало расследование, направленное на выяснение того, сотрудничали или сотрудничают ли люди, связанные с президентской кампанией Дональда Трампа в США, с российским правительством в попытке саботировать, исказить или повлиять на результаты президентских выборов. В рамках расследования ФБР представил просьбу о слежке за некоторыми из сотрудников кампании и задействовал скрытых агентов.

Основное расследование ФБР происходило в 2016 и начале 2017 года, пока не был назначен специальный прокурор Роберт Мюллер, который взял бразды правления в свои руки. Расследование Мюллера длилось почти два года, и его результаты были опубликованы в середине 2019 г. Его выводы заключались в том, что российское правительство вмешивалось в выборы 2016 г. посредством кампаний в социальных сетях в пользу Трампа и против Клинтон; а также путём взлома электронных адресов, принадлежащих предвыборному штабу Клинтон, в том числе «Национальному комитету» Демократической партии, который является официальным руководящим органом Демократической партии.

Спецпрокурор Роберт Мюллер назначен для расследования подозрений в сотрудничестве Трампа с Россией | Nicholas Kamm/AFP via Getty Images

Однако, во всём, что касается возможного сговора между Трампом или между людьми его предвыборного штаба и Россией, Мюллер не смог сделать вывод о том, что Трамп совершил преступление, заявляя, что связей, существовавших до и во время выборов, недостаточно, чтобы доказать сотрудничество или сговор между сторонами.

В мае 2019 года генеральный прокурор США назначил адвоката Джона Дарема для определения того, как началось расследование в отношении России, и каковы его корни. Дарему были предоставлены ресурсы и время для расследования, и в феврале он обнародовал в суде некоторые из своих выводов, которые позволили Трампу заявить, что представленные факты невозможно опровергнуть, что демократы следили за его кампанией и его офисом в попытке связать его с правительством России. По словам Трампа, «это гораздо больший скандал по масштабам и накалу, чем Уотергейтское дело, а те, кто, был к нему причастен и знал об этой шпионской операции, должны быть привлечены к ответственности».

Сенатор-республиканец Линдси Грэм, председатель судебного комитета Сената, представляет отчет Мюллера, согласно которому нет никаких доказательств сотрудничества штаба Трампа и России. 1 мая 2019 г. |Win McNamee/Getty Images

В судебном процессе Дарем утверждал, что Майкл Сассман, юрист, работавший в Демократическом национальном комитете (DNC) и в президентской кампании Хиллари Клинтон в 2016 году, передал информацию ФБР, утверждая, что существует секретный канал связи между организацией Трампа и российским банком — факт, оказавшийся недостоверным после расследования ФБР. Дарем утверждает, что Сассман солгал, когда заявил ФБР, что не предоставляет всю информацию из-за какого-то клиента.

«На самом деле, — пишет Дарем, — Сассман собрал и передал информацию ФБР от имени как минимум двух клиентов, в том числе высокопоставленного технического специалиста американской интернет-компании и штаба Клинтон».

Адвокат Джон Дарем /United States Attorney’s Office, District of Connecticut/Public Domain

В обращении к суду отмечается, что высокопоставленный технический специалист воспользовался доступом, который у него был, к электронной информации в Белом доме и резиденции Трампа, и отправил её исследователям университета США для анализа и создания «выводов» и «нарративов», доказывающих связи кандидата в президенты Дональда Трампа с Россией. Он продолжал делать это даже после того, как Трамп вошёл в Белый дом.

Сассман передал ФБР и другому агентству (очевидно, ЦРУ) информацию, которую он получил от высокопоставленного технического специалиста. Пресса сообщила об этом в октябре 2016 года, по-видимому, после того, как Сассман проинформировал нескольких репортёров. После того как на новостном сайте Slate была опубликована статья с описанием многих обвинений Сассмана в адрес ФБР, Хиллари Клинтон написала в Твиттере, что «учёные-компьютерщики, по-видимому, обнаружили скрытый сервер, связывающий организацию Трампа с российским банком». Твит Клинтон сопровождался сообщением Джейка Салливана, тогда главного советника Клинтон, а ныне советника Байдена по национальной безопасности, в котором Салливан заявил, что «на данный момент это может быть самая прямая связь между Дональдом Трампом и Москвой». Говорится об отношениях, которых, как уже упоминалось, никогда не было.

Сассман также заявил ФБР и ЦРУ, что была обнаружена подозрительная электронная связь с российским оператором сотовой связи, «доказывающая, что Трамп и/или его сообщники использовали редкие сотовые телефоны российского производства в районе Белого дома и в других местах, как было указано в обращении Дарема к суду. Но «прокуратура не нашла никаких доказательств этих утверждений», по словам Дарема, и фактически электронные подключения к российскому оператору сотовой связи из «офиса президента США» (аппарата президента, как и главы аппарата Белого дома) начались в 2014 году при администрации Обамы — факт, который Сассман упустил.

Дарем отмечает, что правительство ожидает, что показания Сассмана в суде объяснят масштабы его связей с кампанией Клинтон, учитывая тот факт, что он получил гонорар от предвыборного штаба Клинтон за свою работу о выявлении связи Трампа с Россией.

Однако в нынешнем иске Дарем не сказал, получал ли «высокопоставленный технический специалист» оплату или инструкции непосредственно от кампании Клинтон за свою работу, поэтому, хотя кампания Клинтон заказала «компромат» на Трампа в попытке установить его связи с Россией, на данном этапе непонятно, знали ли они, как была получена эта информация об этой предполагаемой связи. В более раннем обращении в суд Дарем написал, что «высокопоставленный технический специалист» указал в электронном письме, что ему предложили руководящую должность в области кибербезопасности в администрации Клинтон, когда ситуация выглядела так, как будто Хилари действительно выиграет выборы.

Далее Трамп нам в интервью говорит:

– То, что делает Дарем, — одна из самых важных задач, которые сейчас выполняются в Америке. Хотелось бы, чтобы расследование шло быстрее. […] Я слышал, что ожидается раскрытие гораздо большего. Следствие еще не закончено, подождём и посмотрим, как будут развиваться события.

Я наблюдал за этим человеком — Шиффом (член Палаты представителей, член Демократической партии). Я называю его, при всём уважении, «арбузной головой», потому что его голова по форме напоминает арбуз. Он подошёл к микрофону и вёл себя так, как будто его оскорбили. Он был сильно оскорблён, говоря о Трампе и России, в то время, когда знал, что это афера. Он знал, что это фальшивка. Он был одним из тех, кто это придумал вместе с Хиллари Клинтон и другими. И они выходят и ведут себя так, как будто их очень задело то, что произошло. Это плохие люди.

Я надеюсь, что Джон Дарем на благо страны узнает всё, что произошло, и все узнают, что произошло, потому что это уже раскрыто. Посмотрим, что произойдёт, полагаю, через год.

Девин Нуньес/Samira Bouaou/The Epoch Times

Социальная сеть

Мы также поговорили с Девином Нуньесом, генеральным директором компании Trump Media and Technology Group, которая недавно запустила приложение TRUTH Social, пока только для пользователей в США (на момент написания этой статьи). Нуньес был представителем в Палате представителей и председателем комитета Палаты представителей по разведке. Затем в декабре 2021 года он объявил, что уходит в отставку и переходит к управлению медиа- и технологической группой Трампа.

– Вы покинули Конгресс, чтобы работать у Трампа. Было ли это мудрым решением?

– Я покинул Конгресс, потому что вся медиа-область фейк-ньюз в значительной степени игнорировала то, что я говорил в течение последних пяти лет. Большая часть работы, которую мы с коллегами проделали, замалчивалась, и ситуация ухудшается. Была ситуация с Хантером Байденом, дело подверглось цензуре соцсетей, президент Трамп удалён из сети, и я подвергаюсь жёсткой цензуре.

Посмотрите, что они пытаются сделать сейчас: люди, которые даже не республиканцы или консерваторы, такие как Джо Роген, подвергаются нападению. Пока мы разговариваем, они также нападают на канадских водителей грузовиков. Если вы говорите о Covid-19, и это не соответствует их нарративу, они начинают наступление на вас.

Значок социальной сети TRUTH Social на мобильном телефоне | Rokas Tenys/Shutterstock.com

– Как Вас подвергали цензуре?

– Мы узнали, как некоторые компании применяли ко мне блокировку. Я публикую что-то, и это оказывается в самом низу. Вам повезёт, если вы вообще сможете это найти. Например, если я пытался найти свой подкаст на сайтах, я не мог этого сделать. Мы обнаружили это в 2017 году. Это было в период «русского заговора» и попыток вытеснения. Столько пропаганды было использовано, чтобы уничтожить меня и президента Трампа.

Поэтому я спросил себя: «Как лучше всего использовать своё время и энергию?» Ответ состоял в том, чтобы снова открыть интернет миру. Мы пытаемся вернуть всем их голос. Вот почему я покинул Конгресс. Это самый важный и животрепещущий вопрос, который необходимо решить, чтобы восстановить хорошее управление в стране. Вы не можете выиграть пропагандистскую войну без базовой медиа-инфраструктуры.

– Что Вы подразумеваете под «пропагандистской войной»? Пропаганда подразумевает инженерную информацию.

– Когда на людей навешивают ярлык «агенты иностранного государства», это не что иное, как пропагандистская война. Они утверждали, что мы действуем под руководством русских и Путина, и это длилось годами. Ещё одним примером пропаганды является история с ноутбуком Хантера Байдена, которая стала известной незадолго до выборов. Эту историю бойкотировали все социальные сети. Никто не говорил об этом. Десятки иностранных специалистов от имени кампании Байдена кричали, что это «российская дезинформация». Такова пропаганда. Это нехорошо, и это повлияло на результаты выборов. Это вмешательство в выборы.

Наша миссия — создать платформу для социальных сетей, чтобы у граждан США и людей во всём мире снова был свободный и открытый интернет. Наша цель — предоставить технологию, которая позволит людям делиться своими взглядами не только в социальных сетях, но и на других платформах, где сейчас преобладает «культура отмены» (Cancel Culture) и прогрессивный «вокизм» (Wokeism).

Вспомним, например, о Голливуде. Если ваш фильм недостаточно «прогрессивен», никто не будет его производить. Теперь мы также видим, что музыканты, такие как Нил Янг, удаляют свою музыку с таких платформ, как Spotify, потому что им не нравится то, что такие популярные люди, как Джо Роган, говорят. Кажется, что общество разваливается. Компании социальных сетей, технологические гиганты — это те, кто действительно определяет, какая часть интернета будет открыта, а какая нет.

– Как бы Вы охарактеризовали платформу TRUTH Social? Похоже ли это на Твиттер, или это что-то совершенно другое?

– По сути, это интерактивная социальная сеть, но такая, которая не крадёт ваши данные. Мы не будем вставлять что-либо в вашу ленту на основе какого-либо алгоритма. Мы будем местом, где люди будут чувствовать себя комфортно. Мы хотим, чтобы люди чувствовали себя в полной безопасности: что их не «отменят» или не бросят их в какое-то онлайн-гетто, что они могут свободно выражать свои политические взгляды.

– Выглядит проблематичным обеспечение того, чтобы люди могли свободно выражать свои политические взгляды в сети, созданной Дональдом Трампом, представляющим республиканцев.

– Я не знаю, должно ли это в действительности вызывать беспокойство, потому что мы по-настоящему открыты для всех. Каждый может присоединиться [к социальной сети]. Конечно, мы будем первыми, и обычно люди, которые рано присоединяются к новым социальным сетям, получают много подписчиков. Но дело не в том, что кто-то получает льготы. Основной акцент будет сделан на то, что если кто-то следит за вами, и вы публикуете контент, ваши подписчики действительно увидят то, что вы публикуете. На нашей платформе то, что вы публикуете, не будет закрываться или подвергаться цензуре.

– Не будет цензуры контента, даже если это резкий контент?

– Мы хотим быть сайтом, приемлемым для семей. Мы не хотим незаконной деятельности на сайте. В этой области могут быть «плохие игроки», которые попытаются загрузить порнографический контент на нашу платформу, чтобы потом потребовалось её снять, или чтобы люди бойкотировали её. С этой точки зрения мы позаботимся о том, чтобы этого не произошло.

Также мы подумаем о том, чтобы никто не собирал информацию о ваших просмотрах. Поэтому, если вы искали конкретную книгу, вы не получите внезапно пять объявлений об этой книге. Сегодня это происходит со всеми. Вы идёте в поисковую систему, ищете новый автомобиль, и тебя осыпают рекламой автомобилей в течение двух недель. Мы не будем этого делать, не будем использовать эти данные для продвижения и продажи продукции людям.

– Итак, как Вы будете использовать данные?

– Мы вообще не будем использовать данные. Мы не будем воровать данные людей. Единственное, чего мы хотим получить, это то, что люди сами будут готовы предоставить. Например, географическое положение. Это важные данные, потому что мы хотим убедиться, что если вы находитесь в определённом месте и хотите найти друзей поблизости, то вы сможете их найти. Это данные, которые приносят пользу людям, если они хотят предоставить их нам.

– Вы отказываетесь от больших возможностей для бизнеса здесь. В конце концов, сбор пользовательских данных — это то, что сделало Facebook эффективным маркетинговым инструментом, поскольку он может точно определить, какую рекламу вам показывать.

– Верно. Мы не заинтересованы в этой бизнес-модели. Мы действительно убеждены, что малые предприятия, местные рестораны и тому подобное в конце концов будут иметь место, где они смогут размещать рекламу. Но реклама — это не то, чем мы собираемся заниматься, над чем мы работаем прямо сейчас. Это то, что произойдёт в будущем. Сейчас мы фокусируемся на пользователе.

– Разрешите ли Вы левым газетам публиковать свой контент на Вашей платформе?

– Мы открыты. Мы хотим видеть всех. Нам нужны либералы, умеренные, независимые, каждая компания в Америке — мы хотим, чтобы и у них было место на нашем сайте, и желаем, чтобы они участвовали. Так они, возможно, научатся, каким образом нужно общаться на открытой платформе.

– Это означает, что Вы допускаете конкуренцию идей?

– Верно. Мы также надеемся, что в конечном итоге мы сможем открыться для других стран по всему миру. Нам просто нужно сначала убедиться, что мы можем гарантировать качество, безопасность, и что мы сможем справиться с количеством пользователей, которые хотят использовать нашу платформу. Есть много людей, которые создают новости и делают действительно хорошую работу. Но они находятся в «интернет-гетто», и общественность не может видеть их контент. Наша цель — помочь продвинуть людей, чьи голоса были заглушены.

Ян Якилек — старший редактор Epoch Times в Нью-Йорке. Кэш Патель был высокопоставленным чиновником Министерства обороны США при администрации Трампа.