Очередной китайский геноцид против народа рохинджа в Бирме

Признание геноцида заняло так много времени, потому что Вашингтон не хотел ещё больше загонять бирманский режим в объятия Китая. Официальные лица надеялись вместо этого освободить бирманскую военную хунту от объятий Пекина.

Но после государственного переворота в феврале 2021 года, менее чем через две недели после инаугурации президента Джо Байдена, дальнейшего ухудшения условий для рохинджа, администрация президента поменяла своё мнение.

Убийства, изнасилования, увечья, пытки и поджоги деревень, происходящие в бирманском штате Ракхайн с 2017 года, привели к бегству 1,1 миллиона человек. В настоящее время в Бангладеш в лагерях беженцев проживает более 900 тыс. человек. Около 600 тыс. человек оказались в ловушке в Бирме, где они подвергаются жестоким преследованиям со стороны военного режима в условиях конфликта.

Мы интуитивно узнаём геноцид, когда видим подобные акты массового насилия, но правительство проявляет инфантильную неспособность назвать вещи своими именами и не хочет брать на себя ответственность, не хочет оказывать защиту.

Геноцид рохинджа, истребление народа тыграй в Эфиопии, казни уйгуров, тибетцев и последователей Фалуньгун в Китае — это все признанные акты геноцида.

Однако стоит признать, что все они имеют высшее прикрытие из Пекина. Диктаторские режимы, которые насаждают геноцид, знают, что Коммунистическая партия Китая (КПК) стремится «очистить» своё население от религиозного и языкового разнообразия.

Таким образом, КПК экспортирует своё признание геноцида в правительства, на которые она имеет влияние, включая, Бирму и Эфиопию. Кто знает, какие еще страны поощряет Пекин своей фанатичной внешней политикой и призывами к геноциду, которые игнорируют этику, нормы и права человека. Это может быть Саудовская Аравия, Иран или Сирия. Это могут быть Филиппины. Все они проявляли особую жестокость в своей внутренней или внешней политике.

Беженцы-рохинджа пробираются по пляжу после прибытия на лодке в Шах-Порир-Дип, Бангладеш, 14 сентября 2017 года. (Allison Joyce/Getty Images)

Что важнее всего для китайских коммунистов, так это власть. У партии её предостаточно, чтобы способствовать хаосу во всём мире, в который она может вовремя вмешаться и «спасти положение», предложив себя в качестве «посредника». По словам председателя Мао Цзэдуна, власть вырастает из дула пистолета. Си Цзиньпин сейчас умело демонстрирует эту мысль на практике в масштабах мировой политики. Он поощряет массовые убийства и геноциды против своего народа и народов других стран.

Что касается репрессий против рохинджа, Китай приложил усилия, чтобы загнать в тупик санкции ООН, которые в противном случае могли бы быть наложены на бирманский режим.

«Агрессивная поддержка и защита Китаем вооруженных сил Мьянмы на международных форумах, таких как Организация Объединенных Наций, обеспечивает властям Китая дипломатическое прикрытие», — считает Рэйчел Ламберт из Азиатской программы Центра Уилсона в Вашингтоне.

Защищая бирманский режим, Пекин  сам становится соучастником геноцида рохинджа

Ламберт отметила в статье 2022 года, что Китай даже пытается использовать кризис, чтобы продать свой экспорт в Бирму и избежать любого прецедента доктрины R2P против геноцида.

«Китай, безусловно, имеет экономические и геостратегические интересы в Мьянме. Он много инвестирует в Мьянму и, естественно, выступает против того, чтобы другие страны усиливали своё влияние в соседнем государстве», — пишет Ламберт.

«Однако вмешательство Пекина в бедственное положение рохинджа основано, по-видимому, на страхе создать прецедент, который потенциально способен повлиять на  собственную внутреннюю политику, особенно в Синьцзяне».

Во время поездки министра иностранных дел Китая Ван И в Бирму в январе 2021 года министр пообещал поддержку в решении Бирмой вопроса рохинджа и других этнических проблем. Ван И также пообещал поддержку в реализации бирманских проектов развития, которые выгодны Пекину.

Два правительства договорились начать изучение возможного железнодорожного сообщения между бирманским портом Кьяукпхью и Мандалаем, вторым по величине городом страны. Таким образом, Пекин стремится ещё больше привязать Бирму к своей экономике за счёт долга, необходимого для строительства железной дороги в провинцию Юньнань. В Китае уже есть сеть трубопроводов, по которым нефть и газ доставляются в Юньнань из Бенгальского залива.

Ещё в 2018 году Институт мира Соединённых Штатов отмечал, что Пекин защищает Бирму от санкций ООН. Согласно USIP, КПК «предложила риторическую и материальную поддержку в борьбе с так называемыми террористическими актами [рохинджа]».

Борьба с терроризмом была оправданием Бирмы, чтобы потом устроить геноцид против рохинджа, точно так же, как это было с истреблением уйгуров.

Как и в случае со зверствами в других местах, геноцид против рохинджа вызвал осуждение Бирмы и вынудил её правительство идти в объятия Китая. Зная об этой динамике, у Пекина были все стимулы поддержать Бирму в  репрессиях, включая обещания экономической торговли и дипломатической поддержки в Организации Объединённых Наций.

Миру давно пора признать, что КПК оказала ужасающее воздействие на мир и права человека не только в Китае, но и во всём мире: от Европы до Африки и Юго-Восточной Азии. Как только это будет признано, мир, наконец, сможет начать предпринимать эффективные действия в свою защиту, в том числе путём усиления экономических санкций в отношении Пекина.

Взгляды, выраженные в этой статье, являются мнением автора и не обязательно отражают взгляды The Epoch Times.

Андерс Корр получил степень бакалавра/магистра политологии в Йельском университете (2001) и докторскую степень в области государственного управления в Гарвардском университете (2008). Он является директором Corr Analytics Inc., издателем Journal of Political Risk. Он провёл обширные исследования в Северной Америке, Европе и Азии. Его последние книги —  «Концентрация власти: институционализация, иерархия и гегемония» (2021) и «Великие державы, великие стратегии: новая игра в Южно-Китайском море» (2018).